Франция. Любовь и романтика или мусор и нелегалы?

Д.Дмитриев: Всем привет! Сегодня 22 марта 2010 года. Меня зовут Дмитрий Дмитриев. Вы слушаете 15 выпуск аудио-подкаста «Молодежная заграница». Другие выпуски Вы всегда можете найти на сайте podfm.ru, информацию обо мне в моем блоге по адресу get-voice.livejournal.com. В этом выпуске я общаюсь с Алиной Аксеновой, которая сейчас живет во Франции и работает там по программе «Ассистенты русского языка». Что это за программа и кем нужно являться, чтобы принять участие в этой программе, мы обсуждаем в самом начале подкаста. Затем мы постепенно переходим к теме визовых вопросов, различных возможностей переезда во Францию, говорим о французах, о самой Франции, о том, какие люди там живут, какие проблемы есть в стране, говорим об арабско-африканской проблеме, обсуждаем стоимость жизни во Франции. Мы упоминаем о сезонной работе. Обсуждаем, возможна ли сезонная работа, возможен ли вариант «Work and Travel» во Франции. Больше всего мы говорим про ментальность, сходства и различия русской и французской ментальностей, что за люди там живут, какие у них ценности, страхи и так далее. Поехали! Алина, привет!

А.Аксенова: Привет, Дима!

Д.Дмитриев: Алина, расскажи немного о себе.

А.Аксенова: С удовольствием. Мне 26,5 лет. Я филолог по образованию, я окончила Московский Педагогический Государственный Университет, где по окончании своей учебы я работала. Я была соискателем на кафедре всемирной литературы и преподавала историю искусств, историю зарубежной литературы, параллельно я поработала в Ленинской Библиотеке в пиар-отделе, я занималась различными проектами, связанными с журналистикой, с привлечением журналистов и массовых лиц в библиотеку. Последний год перед отъездом я работала на радио, я вела передачу.

Д.Дмитриев: Классно, я бы хотел попасть на радио.

А.Аксенова: Я думаю, что это решаемый вопрос. Если я когда-нибудь вернусь в Россию и на радио, то Welcome.

Д.Дмитриев: Отлично, правда, я сомневаюсь, что ты когда-нибудь вернешься в Россию насовсем. Давай перейдем к Франции. Расскажи о себе в контексте Франции. Как ты попала туда?

А.Аксенова: Всё началось с того, что моя подруга в 2007-2008 году ездила во Францию по той же программе, что и я. Это программа называется «Ассистенты русского языка во французских лицеях и колледжах», то есть в звене среднего образования. Это всё делается через наше Министерство образования: подается большое количество документов (рекомендации от кафедры и так далее). Если тебя выбирают, то ты отправляешься во Францию на учебный год для того, чтобы сеять разумное, доброе и вечное среди французских школьников, которым от 10 до 18 лет. Это зависит от класса.

Д.Дмитриев: Когда ты поехала туда? Сколько тебе было?

А.Аксенова: Я поехала в сентябре, я здесь полгода.

Д.Дмитриев: Совсем недавно. Ты сказала, что нужны рекомендации от университета. Тебя рекомендовали как преподавателя, правильно?

А.Аксенова: Да. Неважно, как кого меня рекомендуют. Просто пишут, что Вася Пупкин достоин того, чтобы работать ассистентом преподавателя русского языка во Франции, ставится подпись заведующего кафедрой и печать университета.

Д.Дмитриев: Понятно. Когда я в анонсе сказал, что ты преподаешь русский во Франции, было несколько вопросов на тему этой программы, как она функционирует. Обобщая, хочу спросить «Кем нужно быть и какими обладать бумагами, чтобы участвовать в такой программе?».

А.Аксенова: Для Франции неважно, кем ты являешься, потому что здесь в основном ассистенты от 20 до 25 лет. Есть, конечно, и постарше. Я знаю мальчика-ассистента, которому 32 года, он из Мексики.

Д.Дмитриев: Ты ведь сама не попадаешь в эти рамки.

А.Аксенова: Я говорю статистические данные, там нет возрастного ценза. Я говорю о том, какой возраст преобладает, то есть, это студенты старших курсов, выпускники, аспиранты, соискатели, магистранты и так далее. Важна привязка к учебному заведению, потому что учебное заведение должно завизировать твои запросы. Ты не можешь прийти в Министерство образования и сказать: «Здравствуйте! Возьмите меня». Ты должен через институт осуществить этот процесс.

Д.Дмитриев: Для того чтобы поехать по этой программе необходимо работать в университете или быть там аспирантом? Если ты не связан со сферой высшего образования, то такая программа тебе не светит?

А.Аксенова: Я думаю, что будет сложнее попасть под эту программу.

Д.Дмитриев: Если человек учится в аспирантуре, нужна ли ему какая-то особая специальность для того чтобы участвовать в этом? Назови первые шаги, которые нужно сделать, чтобы участвовать в этой программе и стать ассистентом преподавателя во Франции.

А.Аксенова: Я думаю, что первые шаги – пойти в международный отдел, который есть в каждом институте при факультетах. Там есть человек, который этим занимается. Есть институты, которые подписаны под эту программу. К сожалению, у меня нет каких-то точных данных, какой институт связан с этим, а какой нет, но попробовать стоит. Что касается специализации, то она совершенно не важна, потому что ассистент не занимается преподаванием, как таковыми, он не начинает обучать желающих французов азам, он лишь помогает преподавателю, поэтому уровень владения языком совершенно не важен. Главное – грамотно говорить. Географ ты по образованию или ты учишься по специальности «Филология» неважно. Если есть желание попробовать, то надо начинать с международного отдела. Нужно выяснить, возможно ли начать этот процесс. Если возможно, то есть сайт Министерства образования, там довольно легко найти опцию «Программы по работе и обучению за рубежом» (примерно так называется), там есть графа «Ассистенты русского языка во Франции». Там высветятся все анкеты, адреса, пароли, явки, к кому следует обращаться в Министерстве Образования. Раньше было так, может, сейчас что-то изменилось, я давно не заходила на этот сайт. Так или иначе, выход есть.

Д.Дмитриев: Я тебя понял. Спасибо, это полезная информация. Ты сама сейчас ассистент или преподаватель?

А.Аксенова: Я ассистент, я не могу преподавать. В России если ты учитель по образованию, ты приходишь в школу, стучишься в канцелярию и говоришь: «Здравствуйте, я учитель истории. Можно мне 5-6 классы взять?». Здесь учитель привязан к Академии, которая распределяет тебя по учебным заведениям. Кроме того, нужно быть гражданином Франции, нужно обладать иностранным дипломом. Я пока не являюсь преподавателем.

Д.Дмитриев: А в планах есть что-то подобное?

А.Аксенова: Скорее, нет, чем да, но я не зарекаюсь.

Д.Дмитриев: Хорошо. Я хочу поговорить на тему «поехать во Францию и пожить там». Мне вариант нахождения во Франции в роли ассистента учителя вряд ли подойдет, потому что с высшим образованием я больше не хочу связываться. Как можно поехать во Францию для того чтобы пожить там полгода-год? Какие есть интересные способы переезда? Можно ли найти работу официантом, мойщика стекол и так далее, в общем, что-то похожее на программу «Work and travel» в США, если ты про такую слышала?

А.Аксенова: Я не слышала именно про эту программу, но я знаю, что это существует и в Европе, и в Америке. Теоретически можно. Есть различные варианты сезонной работы: сборы урожаев, работа на фермах и так далее.

Д.Дмитриев: Если тебе что-то известно об этом, то расскажи. Где ее искать?

А.Аксенова: Если тот, кто занимается поиском, владеет французским языком, может перевести с русского на французский слова «сезонная работа», то он тупо набивает в поисковике слова «travail saisonnier», ему открывается куча сайтов, которые предлагают работу в сельском хозяйстве, в гостиничном, ресторанном бизнесе, там вакансии и вывешиваются. На сельскохозяйственном сайте всё разбито по категориям, и вы выбираете то, что вас интересует: лошадки, куры, овцы, сбор винограда, сбор черешни, картошка, кукуруза и так далее. Ты просто кликаешь на слово «кукуруза», и тебе высвечиваются предложения по поводу сбора кукурузы с датами, телефонами, ты звонишь, представляешься и говоришь, что хочешь собирать кукурузу с мая по сентябрь, условно говоря. Сложность упирается в визу и вид на жительство. Если ты задерживаешь во Франции дольше, чем на 3 месяца, то тебе нужно получать вид на жительство, визы уже недостаточно.

Д.Дмитриев: Мы к этому еще вернемся. Что делать, если французского ты не знаешь? Как найти подобную работу, если ты, например, знаешь только английский?

А.Аксенова: Честно говоря, я не знаю. Если бы речь шла о Швеции, где нет людей, которые не говорят по-английски, тогда всё возможно. Во Франции на английском говорят, но не на том уровне, чтобы коммуницировать на нем постоянно. Если ты иностранец, приходишь в бар и заказываешь обед – это одно. Если же коммуницировать на постоянной основе на этом языке, я боюсь, что это будет очень сложно. Наверное, есть какие-то исключения, но в целом надо хоть как-то знать французский язык.

Д.Дмитриев: Я слышал миф насчет французского языка и французов о том, что они чуть ли непринципиально борются за свой язык. Они хотят, чтобы иностранцы во Франции говорили на французском. Они думают так: «Почему мы должны говорить по-английски, когда наш язык французский? Если вы приехали к нам, то говорите на французском». Они английский не признают как международный язык, они иногда специально, даже если знают английский, не будут с тобой по-английски говорить, они будут говорить на французском для того чтобы поддерживать свой язык. Это миф или правда?

А.Аксенова: Мне всё-таки кажется, что это миф, потому что я нахожусь здесь много времени и со многими французами общаюсь, дружу. Такой установки, я думаю, нет. Всё упирается в другое. Вопрос относительно владения французами английским и другими языками – это глубокий и сложный вопрос. Главный принцип француза: себя ни в чем не утруждать. Этот принцип лежит в основе их жизни, их мироощущения, их отношения к себе, близким, окружающим, иностранцам и иностранным языкам. Я работаю в лицее. В принципе на выходе там дети должны знать 3 языка, точнее, сдать экзамен по трем языкам. Они начинают изучать первый язык очень рано – в начальной школе, когда им 8-9 лет, в колледже они начинают изучать второй язык, а в лицее третий. Задача обучить французских детей иностранным языкам стоит, причем выбор языков огромный. Это не только английский, немецкий, испанский, итальянский, на которых говорят в соседних странах, но и арабский, китайский и русский – это редкие языки, не во всех лицеях и колледжах их преподают. Обычно редкие языки преподают в сильных школах, поэтому родители часто отдают детей учить русский язык в такие учебные заведения только для того чтобы пойти в хорошую школу. Возвратимся к вопросу о языках. Они бы рады говорить по-английски и на других языках. Они любят кидаться фразами на других языках, некоторые неплохо владеют языками, но они ленивые, они себя ни в чем не утруждают. Поэтому если ты можешь говорить на их языке, они будут реципиентами. Зачем им быть донорами, зачем им из себя выдавливать какую-то информацию, зачем им концентрироваться, чтобы произнести «How do you do?», когда другой человек может напрячься и поговорить по-французски? Им просто не охота общаться на другом языке, у них нет установки, что французский язык лучше других.

Д.Дмитриев: Я тебя понял. Про французов мы еще поговорим. Мы ушли от вопроса по поводу виз. Расскажи насчет визового режима с Францией. Ты сказала, что после пребывания в стране на протяжении более трех месяцев, нужно получать вид на жительство. Какие есть подводные камни? Как, на какие сроки виза получается и что для этого нужно?

А.Аксенова: Если у тебя есть договоренность с работодателем, как у меня, то не будет никаких сложностей. У меня их не было, потому что все документы я оформляла через Министерство образования. Я отдала все нужные документы и получила визу на год. С работодателем по этому поводу нужно договариваться, он должен быть в тебе заинтересован. Для того чтобы предоставить все нужные документы, подтверждения того, что ты будешь работать, что у тебя будет соответствующая зарплата, что в соответствии с этой зарплатой ты будешь жить в таких-то условиях и так далее. Всё это прописывается в анкете. Конечно, на деревню к дедушке я не знаю, как ехать. Это будет очень сложно. Я боюсь, что получить долгосрочную рабочую визу будет невозможно. Наверное, есть возможность, когда у тебя есть туристическая виза, и ты имеешь какую-то возможность находиться во Франции какое-то количество времени у знакомых. Тогда, я думаю, есть возможность вначале найти работу, себя зарекомендовать, а потом пользоваться рекомендациями работодателя для того чтобы продлевать визу, менять ее и получать вид на жительство. Официально в течение трех месяцев по прибытии ты должен оформить вид на жительство, если ты дальше хочешь проживать во Франции. Тебе будет нужна эта наклейка в паспорте.

Д.Дмитриев: Если мы говорим о сезонной работе, то ты приезжаешь на летний сезон, который длится 4-5 месяцев, тебе всё равно придется получать вид на жительство? Или будет действовать рабочая виза? Я немного запутался в этом.

А.Аксенова: Я не знаю. Поскольку я сама с этим не сталкивалась, мне сложно ответить на этот вопрос.

Д.Дмитриев: Ты не в курсе?

А.Аксенова: Да. Я знаю только то, что если у тебя нет вида на жительство, и ты продолжаешь тут жить, то ничего страшного не случится, потому что документы у тебя никто не проверяет. Максимум они смотрят на фотографию, имя и фамилию, а до какого числа, что у тебя действует никому не интересно. Раз ты здесь, значит, всё в порядке. У меня есть знакомые, которые живут без вида на жительство, но они склонны к путешествиям вне Франции. Внутри Франции проблем, наверное, не будет, если тебе не нужно лечиться, совершать какие-то сделки и так далее. Домой пустят.

Д.Дмитриев: Я понял тебя. Давай перейдем от визовой темы к самой Франции. Расскажи о Франции изнутри. Какая она на самом деле? Чем она отличается от образа, который есть в головах у людей, которые там ни разу не были?

А.Аксенова: Это глобальный вопрос. Я с Францией была неплохо знакома до своего прибытия в эту страну, потому что я училась в школе, где мы французский язык изучали с первого класса. У нас часто преподавали французы, были предметы на французском языке. Я когда-то была в Париже. У меня было достаточно радужное представление о Франции. Я думала, что французы – просвещенные европейцы, аккуратные. Конечно, я их идеализировала. Я не считаю, что багет и сыр – это клише. Мне казалось, что французы стоят того, чтобы с ними крепко познакомиться, подружиться. Приехав сюда, я поняла, что они другие. Я не могу четко сформулировать, какая у меня была картинка Франции и французов, но это было нечто идеальное. Я очень ждала этой поездки, я мечтала о ней, я ей жила. Безусловно, я думала, что французами я буду очарована.

Д.Дмитриев: Что было на самом деле?

А.Аксенова: Я не была готова к тому, что я буду разочарована в французах. Я знала, что французские мужчины довольно специфичны. Я знала, что отношения между людьми не такие, как в России: отношения между парами, отношения с друзьями, отношения в семье с родителями. Меня забавляет пребывание в постоянном процессе сравнения нас с ними.

Д.Дмитриев: Может, перейдем к какой-то конкретике? Что тебе наиболее интересно в французах?

А.Аксенова: Да, здесь надо всё разложить по пунктам. Наиболее интересно и наиболее характерно для французов – это черта «ни в чем себя не утруждать, никуда не спешить, быть крайне спокойными и очень вежливыми». Это самые яркие черты, которые я могу назвать.

Д.Дмитриев: Что тебя разочаровало?

А.Аксенова: Они не дружат так, как мы. Однажды я читала книгу одного человека, который живет в Америке. Он сказал, что для русского человека очень характерно проникновение всех стихий друг в друга. Если мы дружим, то мы становимся единым организмом, сердце чувствует сердце. Духовный коммунизм, я искренне верю, нам близок. Лично я на примере своих отношений со своими друзьями и близкими считаю, что это так. Это диффузия всех и всего, это существование единым организмом. Здесь дистанция между всеми: супругами, любовниками, сожителями, детьми и родителями. Они близки, но они – разные миры. Они не вмешиваются в жизнь друг друга. Они существуют сообща, но при этом по отдельности – это меня поразило. Семейные пары или просто любящие друг друга люди ведут себя порой так, что никогда в жизни не поймешь, что они вместе пришли. Это для меня очень странно. Дело не в том, что обязательно лобызаться на глазах у всех. Кстати, французы это очень любят. Я имею в виду какую-то ментальную близость, которой почему-то нет, они все внутри себя. Это меня немного испугало, я так не умею.

Д.Дмитриев: Даже друг с другом они так себя ведут?

А.Аксенова: Они отдельные миры, они друг для друга важны, но не так, как это происходит у нас. Это очень глубокие вещи, их очень сложно формулировать. Это настолько для нас очевидно, что мы не замечаем этого. В России можно зайти к соседу за солью. Например, собралась суп варить, а морковки нет, можно постучаться в соседнюю дверь и сказать: «Теть Лен, дай морковку». Она скажет: «Одну не дам, одну не дают, две – на гроб, так что возьми три». Не то, чтобы француз не даст, просто это тут не принято. Таких маленьких примеров уйма.

Д.Дмитриев: Ок, я понял тебя. В моем понимании и мировоззрении Франция – единая страна, там всё немного древнее, все медленные. Мне кажется, что там скучно. Я бы хотел узнать, насколько Франция специфична? Чем она отличается от других стран Европы?

А.Аксенова: Ты совершенно прав в том, что она целостная. При этом она очень разная в плане культуры и архитектуры. Стоит отъехать на 50 километров, и ты видишь что-то другое в пейзажно-культурном плане. Люди, как мне кажется, похожи.

Д.Дмитриев: Почему, если ехать в Европу, стоит выбрать именно Францию, а не что-то другое?

А.Аксенова: Честно говоря, не знаю. Я бы с удовольствием выбрала бы что-то другое. Я за это время достаточно увидела: я побыла немного в Италии, я живу с испанкой, англичанкой и немкой. Они рассказывают мне про свои страны. Почему однозначно стоит выбирать Францию? Она очень свободна в общении. Французы очень социальные, они так любят общаться, что это порой не лезет ни в какие рамки. Они могут начать с тобой разговор на любую абстрактную тему, даже если ты не знаком с ними. Можно час вкусно и интересно обсуждать погоду, и нет возможности оторваться, потому что ты сильно погружаешься в разговор, и ты не понимаешь, на что ты час потратил. Вроде ничего не обсудили, но все довольны. Любовь к разговору – прекрасная черта французов. Например, молодежные встречи. Как здесь организован досуг? Поскольку я имею возможность видеть, как проводят свободное время молодежь в возрасте от 20 до 25 и люди постарше 28-32. Например, я гораздо более комфортно себя чувствую в первой группе студентов. Как здесь принято знакомиться и проводить время? Есть человек, он зовет к себе на вечеринку троих и говорит приводить своих друзей, те друзья приводят своих друзей и так далее. В итоге, набивается человек 30 даже в самую маленькую квартирку. Все взаимодействуют, все общаются, в конце вечеринки ты выходишь с полной записной книжкой телефонов, через несколько часов к тебе на Facebook добавляется 15 друзей, и вы вместе тусуетесь. О дружбе речи нет, но тусовка образуется. Все друг с другом веселятся, общаются – это очень приятно. Например, мои сожительницы: испанка и англичанка, после каждой подобной вечеринки говорят, что это здорово, что в Англии народ более закрытый. Испанка сказала, что у них не принято дома развлекаться, обычно люди идут на дискотеку, в ресторан. Здесь же принято звать друзей домой без угощений, специальных заморочек, они собираются, включают громко музыку, пьют пиво.

Д.Дмитриев: Мне кажется, России свойственны такие «домотусы». Сравнивая Россию и Францию, кто-то мне говорил, что у французов и русских очень близкие мировоззрения, понимания. Многие считают, что эти 2 нации очень близки. Тебе так не кажется?

А.Аксенова: Честно говоря, мне не приходило в голову, что у нас есть много общего. Я бы так не сказала. Вообще все европейцы лишены русской чертой всё пропускать через себя, очень сильно задумываться по поводу многих вещей, где-то даже страдать. Они не так серьезно относятся ко всему происходящему. Я не буду отвечать за всех европейцев, но мне кажется, что французы точно. Они, на мой взгляд, поверхностны. Им от этого легче. В душевных вопросах они себя не утруждают. То, что есть на поверхности, то, что видимо пусть и будет. Вглубь они вгрызаться не станут. Это им совершенно неинтересно, ненужно и бесполезно, так как это не приносит доходов, удовольствия. Мне кажется, что мы действуем с точностью до наоборот. Мы более закрыты, мы с бухты-барахты не будем называть кого-то другом, но если кого-то назовем, то это действительно будет частью души. Они не столь серьезны в этом плане. У них очень распространено слово «друг». Им не важна степень его близости. Мы используем слова «приятель», «знакомый». Они очень быстро принимают людей в свой круг, но держат их на определенной дистанции. У нас наоборот: мы вначале на дистанции держим людей, если допустим, то происходит диффузия.

Д.Дмитриев: Ладно, понял тебя. Давай поговорим про внешний облик Франции. В анонсе люди задавали вопросы по поводу эмигрантов: арабов, африканцев и других темных. Они пишут, что они заполонили всё. Насколько таких людей там много? Насколько это является проблемой для Франции и французов? Нет ли напряжения?

А.Аксенова: Это правда, их много. Это то, с чем я не буду спорить. Важно понимать, что не везде их концентрация одинакова и не везде они себя ведут одинаково. Например, эмигрантов из Северной Африки, из бывших колоний очень много в Париже. Это очевидно, потому что Париж – столица.

Д.Дмитриев: По-моему, в пригороде Парижа пару лет назад были большие беспорядки.

А.Аксенова: Беспорядки всегда есть и в Париже, и в других городах. На мою знакомую-ассистентку месяц назад в двух минутах ходьбы от Эйфелевой башни напал эмигрант, ограбил ее, избил. Я говорю о криминальной обстановке, в которой зачастую замешены именно эмигранты. Я живу в Москве, то, как обстоят дела с эмигрантами у нас, я знаю, но они по-разному себя ведут в разных местах. Париж, как столица – пространство, которое притягивает к себе всё: и хорошее, и плохое. Последний мой визит в Париж сильно отвратил меня от каких-либо попыток ехать туда еще раз. Я в Париж не хочу, потому что вся его романтичность сводится к нулю, когда ты попадаешь в 12 часов ночи на какую-нибудь станцию метро или неважно, в какое время ты идешь по Шанзолизе, улице Риволи или где-то, где ходят толпы людей всех национальностей. В эти моменты я не вижу Парижа, передо мной предстает город, который от наплыва народа теряется. У меня нет желания в него возвращаться. В маленьких городах по-другому, мне посчастливилось жить в Провансе. Я живу в Эксан-Провансе, он находится в 26 километрах от Марселя. Здесь эмигрантов почти нет, они попадаются крайне редко. Среди учеников одни французы. В Марселе совсем другая история: ты выходишь на вокзале, и тебе кажется, что ты в Тунисе. Природа и архитектура похожая, и главное, контингент похож. Там они дома, потому что исторически Марсель – порт Алжира. Там всегда было много людей с Северной Африки, они там находятся на своем месте, они там неагрессивны, они такие, какие они есть. Это смотрится довольно органично. В Марселе меня это не раздражает, потому что я понимаю, что это южный город, что это порт. В каждом городе есть какая-то своя обстановка, своя атмосфера. Если говорить в целом, если приводить к общему знаменателю, то это так. Французы очень толерантны, и они страдают от своей толерантности. Как они могут отказать человеку-выходцу из бывшей колонии? Они не могут этого сделать.

Д.Дмитриев: Насколько я знаю, они уже не очень толерантны в этом плане. Я немного общался с французами. На «высоком» уровне они, может, и говорят про толерантность, но простые французы не очень хорошо и лестно высказываются об этих приезжих. Я иногда замечаю новости про Францию, там тоже есть высказывания о том, что это серьезная проблема, что нужно ужесточить контроль над эмиграцией и депортировать их. Не настолько они толерантны, как мне кажется. Я еще хотел спросить у тебя, как с этим борются? Как к этому относятся французы?

А.Аксенова: Я не могу сказать, что они дико счастливы от этого всего. Мы с моим приятелем-французом недавно смотрели футбол, играла Испания-Франция. Он сказал, что это не команда Франции, половина команды состоит понятно из кого. Мои подружки: испанка и англичанка – завелись, сказали, что он расист, спросили: «Как ты можешь такое говорить? Они же родились во Франции». Он ответил: «Я понимаю, что они родились во Франции, что у них французское гражданство, против этого ничего не скажешь, но у меня к ним такое отношение, потому что мы все понимаем, что их слишком много, что слишком много и слишком часто они замешены в беспорядках, происходящих во Франции». Конечно, они недовольны. Если большинство из этих людей родилось, училось и выросло во Франции, с этим ничего нельзя поделать. То, что касается каких-то планов по поводу ужесточения мер, я об этом ничего не слышала. То, что их много, это так. Я не считаю, что из-за этого Франция теряет свой французский облик, потому что эти люди говорят по-французски. Страна – лингвистическое пространство, и это самое главное. Если ты говоришь на языке страны, в которой ты живешь, то можно сказать, что ты француз.

Д.Дмитриев: Включая свою толерантность, у меня, когда я иду по Москве и вижу большое количество приезжих, возникает странное чувство. Оставим это, и так много поговорили на эту тему. Расскажи про чистоту. Насколько чисто в Париже? Для меня это очень важный аспект. Париж – город с ореолом романтики и всего возвышенного. Насколько чиста Франция как страна?

А.Аксенова: Это было моим разочарованием, но во Франции грязно. Это один из факторов, который меня поразил. Мне не хочется в Париж, потому что Елисейские поля – это гора мусора, особенно к вечеру. Мусор – это отдельный аспект. Французские помойки – это нечто. Можно написать оду французской помойке, потому что это что-то, совершенно невероятное. Может, потому что у них не существует такой опции, как сообщество в ЖЖ «Отдам даром». На французской помойке можно жить: туда выносятся функционирующие телевизоры, кровати, другая мебель, предметы быта такие, как посуда, полотенце, одежда. При том, что у них существует система сортировки мусора: бумага отдельно, пластмасса отдельно, бытовые отходы отдельно, эти контейнеры стоят общие на узеньких улочках с ужасно узкими тротуарами. Стоит этот контейнер, а вокруг контейнера вся эта галерея. Невероятно то, что даже очень приличный народ на этой помойке что-то для себя подбирает: молодежь, пенсионеры, маргиналы. Например, мы с моей приятельницей, будучи в Париже, таким образом получили прекрасный матрац в комнату, на котором могут спать гости, которые хотят на ночь остаться. Это нормальное явление. С гуманистической точки зрения это хорошо, а с точки зрения того, что это хлам на улице Франции, страны просвещения, это удручает. Частенько бывают забастовки мусорщиков, тогда это тотальный ужас. Мешки с мусором, все предметы мебели, домашнего обихода стоят, и накапливаются горы. Понятно, что в Париже и Марселе это не достигает глобальных масштабов. Марсель – это один из самых крупных городов Франции. Но в городах поменьше такие ситуации с помойками бывают. Отдельная опция – продукты жизнедеятельности животных. Французы собачек обожают, это члены семьи, друзья, с ними советуются, обсуждают насущные проблемы, их обнимают, водят собой в музей. Я в Лувре встретила женщину с собачкой – у меня просто не было слов.

Д.Дмитриев: Они за ними не ходят со специальными варежками? Не убирают за ними?

А.Аксенова: Нет, во Франции такого нет. Такое есть в Германии. В Италии я неоднократно видела сердобольных бабушек и дедушек с пакетиками. Во Франции ни разу я такого не видела. Это ужасно – лишний раз не хочется идти в парк. Свежие впечатления, романтичный город, набережные, газоны, травка, но на эту травку сесть невозможно, потому что каждый второй француз при собачке.

Д.Дмитриев: Очень странно, потому что даже в России с этим начинают бороться. Я удивлен, потому что я думал, что во Франции этот вопрос давно решен.

А.Аксенова: Я не знаю, будет ли когда-то решен этот вопрос во Франции, потому что собак много. Я забыла статистику, но в одном лишь Париже ежедневно сколько-то тысяч тонн экспериментов накапливается на тротуарах. Я не узнавала непосредственно, но по моим наблюдениям у них не существует понятия «дворник». В России у дворника есть квартал, он его метет, снег убирает и так далее. У них такого нет. В центре и на местах, которые задействованы под рынки, убирают, тротуары моют, а какие-то ординарные улицы нет. Я могу в течение двух недель ходить туда-обратно: с работы домой и из дома на работу, и видеть один и тот же пакетик сока или бумажку. Как я понимаю, дворники как они функционируют в России, во Франции не функционируют. Какое-нибудь тело птички может лежать неделю. Необходимо ходить, смотря под ноги, потому что можно вляпаться.

Д.Дмитриев: Я понял тебя. Ок. Можешь сориентировать по цифрам? Сколько примерно стоит аренда жилья, питание, транспорт в Париже и в какой-нибудь провинции? Сколько нужно на месяц жизни во Франции?

А.Аксенова: Здесь никто один не снимает, потому что жилье здесь дорогое. Цены зависят от того, где именно ты хочешь жить. Например, Эксан-Прованс – это дорогой город, он чуть дешевле Парижа и в плане жилья, и в плане цен на бытовые услуги. В Эксан-Провансе мой знакомый снимает квартиру. Квартира представляет собой квадратное помещение 20 квадратных метров, куда входит и кухня, и ванная. Он снимает ее за 500 евро в месяц. Его квартира находится в самом центре, в 1,5 минутах пешком от площади Мэрии. Мои друзья снимают втроем квартиру достаточно далеко от центра – в 20 минутах пешком (для этого города это много). Каждый из них платит около 400 евро в месяц. Они снимают четырехкомнатную квартиру. Здесь есть все удобства: есть мебель, телевизор, стиральная машинка, посудомоечная машинка и так далее. Цены примерно московские.

Д.Дмитриев: Сколько примерно в месяц ты тратишь?

А.Аксенова: Я стараюсь укладываться в мою зарплату. Я даже могу назвать цифру. Зарплата ассистента – 792 евро в месяц (за вычетом налогов). Поскольку мне повезло, у меня неподалеку есть бюджетный супермаркет. Я раз в две недели закупаю продукты. На то чтобы затариться базовыми вещами я в месяц трачу 100-150 евро, плюс 100 евро уходит на «докупить». Фактически я трачу всю зарплату. Около 100 евро я трачу на одежду, 100 евро я плачу за квартиру. Мы живем в квартире вчетвером, но моя квартира находится при лицее, поэтому там особый тариф. У нас есть все условия, но это не очень гламурная квартира полуобщежитского типа, но всё, что нужно, здесь есть. Также что-то я трачу на интернет, телефон. Переезды здесь очень дорогие, особенно, что касается поезда, но один раз на выходные можно куда-то съездить. Не разгуляешься, но в то же время нормально. У меня нет машины, я здесь не совершаю крупных покупок: я не покупаю мебель, не трачу деньги на медицинское обслуживание. Если бы я здесь жила на ПМЖ, этих денег мне было бы недостаточно, я бы тратила гораздо больше.

Д.Дмитриев: Хорошо. Давай вернемся к тебе. У нас время на исходе. Расскажи про свои планы. Ты связываешь свою дальнейшую жизнь с Францией?

А.Аксенова: За то время, что я здесь провела, я столько всего передумала. Скорее, нет, чем да.

Д.Дмитриев: По твоим рассказам кажется, что там ад какой-то, чуть ли не хуже, чем в России.

А.Аксенова: Я не хотела, чтобы сложилось такое впечатление. Мне нравятся французы, не смотря ни на что. Я к ним немного привыкла. У меня недавно был разговор с одной дамой. Она говорит: «Ты же хочешь остаться во Франции, ты прекрасно говоришь по-французски. Ты легко найдешь здесь работу». Я ей говорю, что не хочу. Она говорит: «Хорошо. Тогда перечисли мне причины, по которым ты не хочешь здесь остаться». Те причины, которые я перечислила, оказались глупыми. Например, мне не нравится, что французы медлительные, что они могут остановиться среди улицы и мешать идти другим людям. Я до сих пор, наверное, не могу обозначить те причины, по которым я не могла бы жить во Франции. Это Франция, а не Россия. Я всегда ассоциировала свою жизнь с Россией. Для меня поездка сюда была очень важна, интересна, нужна, потому что мне хотелось увидеть другую страну, мне хотелось увидеть именно Францию, потому что с французской культурой я была связана всегда. Мои родители меня так воспитали, что и музыка, и кино, и живопись, и архитектура, и школа были связаны с Францией. Мне хотелось ко всему этому прикоснуться, и появилась такая возможность. Я не могла ей не воспользоваться, мне очень хотелось узнать, как живут в другой стране, как взаимодействуют люди. Я понимаю, что я очень счастливый человек, потому что мне выпала такая возможность. Жить так, как я живу сейчас здесь, невозможно, потому что заканчивается учебный год и заканчивается мой ассистентский контракт. Передо мной стоит проблема выбора, это страшная дилемма. Я не сплю ночами. Надо искать работу, но кем? Работать в фирме или банке я не умею и не люблю, потому что, живя в России, я всегда была связана с какими-то творческими профессиями, творческими людьми, вариациями на тему фриланса. Идти в какое-то очень серьезное учреждение я не хочу нигде, в какой бы стране я не жила. Идти работать официантом или в гостиничный бизнес, на сбор урожая тоже не хочется. Дело даже не в возрасте, не в образовании, но мне как-то не хочется. Так можно просуществовать какое-то количество месяцев, но что делать дальше, я не знаю. Быть учителем сложно. Мне нужно гражданство, аттестаты, квалификации. Здесь не всё наше образование действительно, необходимо повышать и менять квалификацию. Выходить замуж, признаюсь, я не хочу. Мне очень не нравятся французские мужчины. Я не знаю, что делать. Хотя если бы я влюбилась и встретила здесь кого-то экстраординарного, я бы, наверное, осталась, но не потому что мне дико хотелось бы остаться во Франции, а потому что мне хотелось бы остаться с любимым.

Д.Дмитриев: Дилемма.

А.Аксенова: Да, потому что мне здесь хорошо, я нашла здесь очень интересных людей, мне с ними очень весело проводить время, но задним умом я понимаю, что всё это имеет сладкий вкус, интересный цвет. Меня это так теребит и тревожит, потому что я знаю, что это конечно. Окажись я здесь в ситуации понимания, что я здесь очень надолго или насовсем, это имело бы совсем другой вкус.

Д.Дмитриев: Я понял, что ты имеешь ввиду.

А.Аксенова: То, что конечно, слаще. Я сейчас уже пользуюсь каждой минутой, я не хочу расставаться с теми, кого я здесь встретила, потому что мне кажется, что это очень достойные и интересные люди. Я не могу сравнивать наши отношения здесь с тем, какие у меня отношения с друзьями в России, потому что это действительно очень разное. Мы очень не похожи. Я слушала твою программу, я слушала рассказы людей, которые много времени провели в Азии. Они рассказали, как отличаются азиаты от русских. Поверьте, европейцы от русских отличаются сильнее. Да, у нас общие религии (христианство), но мне кажется, что сейчас религия обуславливает не очень многое. Она не имеет такого веса в современном обществе. Есть какие-то привычки, которые будут раздражать. Меня очень многое раздражает. С этим можно бороться, а можно не бороться. Меня всё равно тянет в Россию, я временами думаю о том, насколько французы вежливы, как я привыкла к этой удивительной вежливости. Я вхожу в магазин, охранник магазина здоровается со мной, продавец мне улыбается и здоровается. Он спросит: «Как ты поживаешь?». Услышав мой акцент, он спрашивает, откуда я. Я в магазине могу поговорить, услышать комплименты о том, как я прекрасно владею иностранным языком. Когда я совершаю покупку, мне желают доброй второй половины дня, доброго вечера. Если это накануне выходных, то еще и хороших выходных, то есть, всего хорошего. Представить такую ситуацию в России я не могу, потому что я прихожу, на меня смотрит злая продавщица, которая ни слова мне не говорит, я езжу в метро. Вы понимаете, какие лица у людей в метро. При мысли о московском метро мне становится страшно, и я готова работать уборщицей только для того чтобы остаться во Франции. То, что касается вопросов общения между людьми и, как Иосиф Бродский в свое время отметил, «тотального неуважения друг к другу», во Франции этого нет.

Д.Дмитриев: Хорошо, Алина, я понял тебя. У нас время с тобой заканчивается. Я тебе желаю найти ответ на вопрос «Что делать дальше?» и выбрать, где оставаться. Сейчас есть пара минут на твои пожелания тем, кто нас слушал.

А.Аксенова: Я желаю никогда не идеализировать народ, страну, которой ты интересуешься, в которую ты собираешься отправиться, потому что можно разочароваться. При всём этом никогда не надо всех ставить под одну гребенку, потому что все люди разные. Характер важнее, хотя национальная принадлежность – тоже черта характера. Я желаю не бояться отправляться надолго в другой страну, получать опыт. Я считаю, что это нужно. В Европе так делают все, они учатся, у них есть программа «Erasmus» по обмену студентами, то есть студенты из Великобритании едут во Францию, французы в Бельгию, бельгийцы в Канаду и так далее. Они очень открыты для общения, для налаживания международных отношений. Мне кажется, что нам надо активнее в это всё вовлекаться, потому что эти границы скоро рухнут. Я уверена, что нам скоро станет проще ездить в Европу. Я очень этого хочу. Я каждый день думаю о том, чтобы убрали границы. Как прекрасно жить, не думая о штампах, печатях, подтверждениях о доходах. Если вы хотите поучаствовать в программе ассистентов, то welcome, потому что особой подготовки не нужно, а опыт колоссальный.

Д.Дмитриев: Спасибо, я согласен с тобой по поводу границ. К сожалению, пока границы есть. Даже не смотря на заявления Евросоюза о том, что они хотят сделать более слабый визовый режим, на практике кажется, что его усиливают еще больше, добавляют новые документы и так далее. Это тема для отдельного разговора. Сейчас я хочу сказать тебе спасибо за то, что нашла время пообщаться, рассказала много всего интересного и полезного. Алина, спасибо тебе. Я желаю тебе успехов.

А.Аксенова: Спасибо большое, Дима. Я желаю успехов твоему проекту, потому что я считаю, что это нужно и интересно. Спасибо, что ты такое изобрел. Спасибо, что решил послушать меня, мне было это очень приятно.

Д.Дмитриев: Спасибо тебе за такие приятные слова. Пока.

А.Аксенова: Пока.

Д.Дмитриев: С Вами был Дмитрий Дмитриев, виртуально в гостях у Алины Аксеновой во Франции. Как всегда, оставить свои мнения и комментарии, поделиться эмоциями вы можете на сайте podfm.ru. Следите за новостями в моем блоге get-voice.livejournal.com, либо в Твиттере по адресу twitter.com/multipeople. До встречи через неделю. Пока.